— Как ты себя чувствуешь, дядя Раф?
— Ничего не чувствую. Это старое тело уже отслужило свое. Еще пару дней, ну, может, неделя, и ты наконец освободишься.
— Я буду заботиться о тебе, дядя Раф, сколько будет нужно. Если бы я мог взять тебя в дом…
— Нет, — ответил зомби. — Тогда они узнают. Это опасно. Сынок, как поживает твоя старая карга?
— Как всегда, такая же уксусная, — вздохнул Тайлер-Блейн.
Зомби издал нечто вроде смеха.
— Я тебя предупреждал десять лет назад, разве не так?
— Эх, дядя Раф, если бы я тогда послушался!
— Да, если бы, сынок. Ну ладно, полезу обратно.
— Ты уверен, что она сработает, дядя? — с тревогой спросил Тайлер-Блейн.
— Уверен.
— И думаете, что с уверенностью умрете?
— Умру, мой мальчик, и отправлюсь на Порог. Не волнуйся. Когда окажусь там, то свое обещание выполню.
— Спасибо, дядя Раф.
— Я человек слова. Устрою ей преследование, сынок, как только Владыка позволит мне взойти на Порог. Но сначала я рассчитаюсь с толстым доктором, который мне это сделал. Потом будет твоя карга. Я буду преследовать ее до самой смерти.
— Спасибо, дядя Раф!
Зомби издал звук, напоминающий смешок, и на четвереньках уполз в кусты. Тайлер-Блейн поднял пустой горшок и побрел к своей покосившейся лачуге…
Маринер-Блейн поправила завязку своего купальника, чтобы та получше прилегала к молодому, стройному телу. Она забросила за спину баллон с воздухом, взяла респиратор и пошла к шлюзу.
— Деннис!
— Да, мама, — она повернулась с бесстрастным выражением лица.
— Куда ты направляешься?
— Просто поплавать, мамочка. Пойду взгляну на новые сады, на двенадцатом уровне.
— А ты не думаешь увидеться с Томом Льюином?
Неужели она догадалась? Маринер-Блейн невозмутимо поправила длинные черные волосы и сказала:
— Конечно нет.
— Ладно, — мать слегка улыбнулась, явно не веря. — Постарайся не задерживаться, ты ведь знаешь, как мы волнуемся.
Она быстро поцеловала мать и поспешила в воздушный шлюз. Мать знала, это точно! И не останавливала ее! Ведь ей уже семнадцать. Дети в это время растут быстрее, но родители этого не понимают.
Маринер-Блейн надвинула маску, респиратор, надела ласты и повернула кран. Через несколько секунд шлюз наполнила вода. Когда давление сравнялось с наружным, автоматически открылся замок, и девушка выскочила наружу.
Ферма ее отца находилась на глубине ста футов, неподалеку от гигантского хребта Гавайев. Она спускалась в глубину, с каждым энергичным ударом ласт погружаясь в зеленые сумерки. Том будет ждать ее у коралловой пещеры.
Становилось темнее. Маринер-Блейн включила фонарик и покрепче сжала загубник респиратора. Учитель говорил, что скоро подводные фермеры смогут выращивать собственные жабры. Возможно, это случится уже при ее поколении. Интересно, как она будет выглядеть с жабрами? Кроме того, их всегда можно будет прикрыть волосами.
Впереди, в желтом свете луча ее фонарика, показались коралловые пещеры, лабиринт красных и розовых ветвей, в глубине которого имелись уютные герметичные кабинки — в них можно чувствовать себя наедине. И тут она увидела Тома.
Ее вдруг охватила неуверенность. Боже, вдруг будет ребенок? Том уверял ее, что это не страшно, но ведь ему всего девятнадцать. Правильно ли она поступает? Они много говорили об этом. Но говорить — это одно, а делать — совсем другое.
Большой и золотистый в свете фонаря, рядом с ней плыл Том Он поздоровался с ней на языке пальцев. Мимо проплыла рыба-собака, потом маленькая акула.
Что она делает? Пещеры уже совсем близко! Том улыбнулся, и она почувствовала, как тает ее сердце…
Элгин-Блейн сел прямо, решив, что, видимо, задремал. Он находился на палубе небольшого судна, сидел, закутавшись в одеяло. Кораблик подбрасывало на волнах, но небо было ясным, попутный ветер относил в сторону дым от выхлопа дизельного двигателя.
— Вам лучше, мистер Элгин?
Элгин-Блейн поднял глаза на невысокого бородатого мужчину в капитанской форме.
— Прекрасно, просто прекрасно. — сказал он.
— Мы почти что на месте, — сообщил капитан.
Элгин-Блейн кивнул, пытаясь восстановить ясность мысли. Он напряг память и вспомнил, что когда-то был ниже ростом, мускулистый, с большими мозолистыми ладонями. На плече имелся старый рваный шрам — память о несчастном случае на охоте.
Элгин и Блейн словно слились в одно целое. Потом Блейн вдруг понял, что находится в своем старом теле, что Блейн — это его настоящая фамилия, а Элгин — псевдоним, под которым его отправили в путь Орк и Джо. Дальний путь завершен, сознание и тело снова вместе.
— Нам сказали, что вы не совсем здоровы, сэр, — говорил капитан, — что вы были слишком долго в коме..
— Теперь все в порядке, — успокоил его Блейн. — Далеко до Маркиз?
— Нет. До острова Нуку Хива всего несколько часов хода.
Капитан вернулся к штурвалу. Блейн вспомнил тех людей, с которыми встретился в пути.
Он с уважением подумал о стойком и независимом старике Даереене; о надеждах юного Сэнди Томпсона — пусть он все же вернется на Марс; ощутил жалость к исковерканной душе убийцы Пилгота; с удовольствием вспомнил встречу с серьезным и прямым Хуаном Рамиресом; почувствовал сожаление и презрение к скрытному, слабому Эду Тайлеру; пожелал всего лучшего Дженни Маринер.
Все они остались в его памяти. И плохим, и хорошим — веем им он желал удача Теперь все они были его родственниками: дядюшками, кузенами и племянницами, с которыми он никогда больше не встретится…
— Показался Нуку Хива! — объявил капитан.
На горизонте Блейн увидел черную точечку, увенчанную кучерявыми облаками. Он энергично потер лоб, решив больше не думать о своей приемной семье. Перед ним стояли реальные проблемы.
Скоро он прибудет к своему новому дому, и прежде следовало многое обдумать.
Глава пятая
Судно не спеша вошло в воды залива Тано Хэ. Капитан, гордый сын здешних мест, добровольно познакомил Блейна с основными сведениями о его новом доме.
Маркизские острова, объяснял он, состоят из двух групп островков, довольно гористых. Некогда эти острова назывались Каннибаловыми, обитатели которых прославились способностью вырезать экипажи торговых судов и шхун. Французы захватили острова в 1842 году и даровали им независимость только в 1993-м. Нуку Хива является самым большим островом архипелага и одновременно столицей. Его высочайшая вершина Темотиу достигает четырех тысяч футов. Торговый город Тайохэ мог похвастаться населением в пять тысяч душ.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});